Около Гангута (полуостров Ханко) авангард русского галерного флота под
командованием Петра I разгромил шведскую эскадру в ходе Северной войны.
НЕ ТОЛЬКО НА СУШЕ, НО И НА МОРЕ
Гангут - полуостров в Финляндии (ныне Ханко), у которого 26-27 июля
1714 г. произошло морское сражение между русским флотом под
командованием адмирала Ф.М. Апраксина и царя Петра I (99 галер) и
шведским флотом вице-адмирала Г. Ватранга (15 линейных кораблей, 3
фрегата). В мае 1714 г. русские галеры отправились к Аландским островам
для высадки десанта. Но у Гангута путь им преградил шведский флот под
командованием вице-адмирала Ватранга.
Апраксин не решился на самостоятельные действия ввиду серьезного
превосходства шведов в силах (прежде всего в артиллерии) и доложил о
сложившейся ситуации царю. Тот прибыл к месту действия 20 июля. Осмотрев
местность, Петр велел устроить в узкой части полуострова (2,5 км)
переволоку, чтобы перетащить по ней часть своих судов на другой берег в
Рилакс-фьорд и ударить ими оттуда в тыл шведам. Стремясь пресечь этот
маневр, Ватранг направил в Рилакс-фьорд 10 судов под командованием
контр-адмирала Н. Эреншельда.
26 июля 1714 г. наступило безветрие, которое лишило шведские парусные
корабли свободы маневра. Петр воспользовался этим. Его гребная флотилия
обошла на веслах флот Ватранга и блокировала в Рилакс-фьорде суда
Эреншельда. На предложение сдаться шведский контр-адмирал ответил
отказом. Тогда 27 июля 1714 г. в 2 часа дня русские галеры атаковали
шведские корабли в Рилакс-фьорде. Первая и вторая фронтальные атаки были
отражены орудийным огнем шведов. В третий раз галеры сумели наконец
вплотную приблизиться к шведским судам, сцепились с ними, и русские
моряки бросились на абордаж.
После безжалостной схватки флагманский корабль шведов - фрегат
«Элефант» («Слон») был взят на абордаж, и остальные все 10 судов
сдались. Эреншельд пытался спастись на шлюпке, но был пойман и захвачен в
плен. Трофеями победителей был весь отряд Эреншильда: фрегат «Элефант»,
галеры «Эрн», «Трана», «Грипен», «Лаксен», «Геден» и «Вальфиш» и
шхерботы «Флюндра», «Мортан» и «Симпан». Шведы потеряли 361 чел.
убитыми, остальные (около 1 тыс. чел.) были пленены. Русские потеряли
124 чел. убитыми и 350 чел. ранеными. Потерь в кораблях у них не было.
Шведский флот отступил в сторону Стокгольма, а русские заняли остров
Аланд. Этот успех значительно укрепил позиции русских войск в Финляндии.
Гангут - первая крупная победа русского флота. Она подняла дух войск,
показав, что шведов можно одолеть не только на суше, но и на море. Петр
приравнивал ее по значению к Полтавской битве. Участники Гангутской
битвы награждены медалью с надписью «Прилежание и верность превосходит
силно». «Первые плоды Российского флота. Морская победа при Аланде июля
27 дня 1714».
9 сентября 1714 г. в Петербурге состоялись торжества по случаю
Гангутской виктории. Победители прошли под триумфальной аркой. На ней
красовалось изображение орла, сидевшего на спине у слона. Надпись
гласила: «Русский орел мух не ловит». В Санкт-Петербурге был построен
храм Св. Пантелеймона. На месте погребения погибших воинов в 1871 году
был установлен памятник.
ПЕТР I О ПОБЕДЕ ПРИ ГАНГУТЕ
«Государство, которое одно войско сухопутное имеет, одну руку имеет, а которое и флот имеет, - обе руки имеет».
«Воистину нельзя описать мужество российских войск как начальных, так
и рядовых, понеже абордирование так жестоко чинено, что от
неприятельских пушек несколько солдат не ядрами и картечами, но духом
пороховым от пушек разорваны».
РЕЛЯЦИЯ
О СЛУЧИВШЕЙСЯ МОРСКОЙ БАТАЛИИ МЕЖДУ РОССИЙСКОЮ АВАНГАРДИЕЙ И ШВЕДСКОЮ ЭСКАДРОЮ
В 21-й день Его Величество ездил морем рекогносцировать
неприятельский флот... В 22-й день ездил сухим путем на Ангут для
рекогносцированья же неприятельского флота... Как с моря, так и с земли
оного сочли (без крейзеров, которых было 6): 13 линейных кораблей, 4
фрегата, 1 блокгоус, 2 бомбардирских галиота, 2 шнявы, 6 больших и малых
галер; три судна за островом видны были, как наши русские бригантины, а
подлинно рассмотреть было невозможно. Командиры над флотом были один
адмирал, вице-адмирал, 2 шаутбенахта. В 23 и 24-х числах ездили и
осматривали переволоки и нашли оную, которая только 1170 сажень
трехаршинных от Вереминского залива до другого, который по вестную
(западную) сторону Ангута... По смотру велено мост делать, дабы
несколько легких галер перетащить и пропустить для действ и тем бы
неприятеля привесть в конфузию...
Июля в 25-й день (то есть в воскресенье) пополудни слышна была
немалая стрельба в море... С брандвахты рапортовали генералу-адмиралу,
что та стрельба была от крейзеров неприятельских... Тот час
генерал-адмирал письменно рапортовал - (шаутбенахт Петр I) - и при том
просил, дабы к утру сам к нему был для летучей обсервации.
В 26-й день генерал-адмирал к тому месту прибыл, а шведский
вице-адмирал Лиллий, вышед из шхер от Ангутского устья, поворотил в
Твереминдское. Тогда уже подлинно узнали, что неприятельское намерение
не к Ревелю, но в Твереминд... Послали указ, дабы весь флот готовился
выходить из узкого места, где стояли, дабы неприятель не запер в
Авангуте, видя свободный обход. Взяли резолюцию послать 20 галер,
проехать мимо неприятельского флота (понеже было тихо), что и учинено
под командою капитана-командоpa Змаевича да бригадира Волкова и капитана
Бредаля. Неприятель тот час знак дал к походу и стал буксировать, как
возможно; а особливо адмиральский корабль шлюпками и ботами буксировали
скоро и на наших зело много стреляли, однако ж не вредили их ядра...
Когда... наши первые посланные прошли, послали достальные 15 галер,
которые тут были с бригадиром Лефортом и с капитанами Дежимонтом и
Грисом, которые також... счастливо огребли... Потом шведский адмирал
поднял белый флаг для возвращения своего вице-адмирала. В то же время,
когда отправляли галеры, получена ведомость, что явились один фрегат и
шесть галер и два шхербота неприятельских близ того места, где намерены
были мост делать, тогда оба флагмана поехали от того места назад к
галерному флоту, а капитану-командору Змаевичу послан указ - велено их
атаковать. Но стало того дня поздно: вице-адмирал возвратился и
соединился с флотом своим... Понеже генерал-адмирал с шаутбенахтом
корабельным (который тогда перешел в галерный флот) между собою были не в
ближнем расстоянии, а наипаче разлучила их темнота ночная, того ради в
ту ночь 27-го числа июля между помянутыми флагманами была пересылка чрез
тайного кабинет-секретаря Макарова... По той пересылке положено с
галерным флотом пробиваться сквозь неприятеля.
И в 27-й день поутру генерал-адмирал граф Апраксин со всем при нем
бывшим флотом с полуночи пошел и того же утра приближался к неприятелю.
Указ дал пробиваться сквозь оного, не огребая кругом, что с помощию
Божею и учинено. И так безвредно, что только одна галера стала на мель,
которую неприятель взял... Прочие все как суда, так и люди без вреда
прошли, хотя со всего неприятельского флота стреляли по нашим надмеру
жестоко, от которой стрельбы у одного капитана ногу отбили... Когда
адмирал прошел, тогда рапортовал его капитан-командор Змаевич, что он
блоковал неприятеля... Когда генерал-адмирал в то место прибыл и, учредя
флот к бою, послал генерал-адъютанта Ягужинского к командующему тою
шведскою эскадрою шаутбенахту Эрншильду, чтоб оный отдался; на что он
сказал, что того учинить не может... Видя их упорство, генерал-адмирал
дал сигнал авангардии нашей оного атаковать... Атака началась в третьем
часу по полудни и продолжалась даже до пятого часа... Хотя неприятель
несравненную артиллерию имел пред нашими, однако же, по зело жестоком
сопротивлении, перво галеры одна по одной, а потом и фрегат взяты. И так
крепко неприятели оборонялись, что ни единое судно без абордирования от
наших не отдались. Шаутбенахт, спустя флаг, скочил в шлюпку со своими
гренадерами и хотел уйти. Но нашими пойман, а именно Ингерманландского
полка капитаном Бакеевым с гренадерами.
